Академик из Сокола

Убеждена, что многие сокольчане знают об академике живописи, художнике XIX века Платоне Тюрине, уроженце бохтюжской земли. А известно ли вам имя еще одного академика, нашего земляка, ныне здравствующего?

Знакомьтесь: Евгений Александрович Тяпугин, уроженец Сокола, российский учёный, ведущий специалист в области зоотехнии, разведения, генетики и воспроизводства сельскохозяйственных животных; член-корреспондент РАСХН (2005 г.), академик РАН (2016 г.), профессор, заслуженный зоотехник России. Автор более 270 научных трудов, в том числе 30 книг, 3-х монографий. На его счету – 12 патентов на изобретения.

Под его руководством и при непосредственном участии разработаны планы племенной работы в ведущих племенных заводах региона по черно-пестрой, холмогорской, айрширской породам, а также план селекционно-племенной работы в молочном скотоводстве Вологодской области. Научные исследования Евгения Александровича были посвящены также изучению экологических и биологических особенностей зубров в условиях Северо-Запада Российской Федерации в целях восстановления и сохранения этих животных на территории России.

Моё детство прошло рядом с будущим академиком. Даже в самых фантастических снах не пригрезилось бы, что наш сосед Женька Тяпугин станет великим ученым. Шалопай, баламут, весельчак, непоседа; мальчишка, гораздый на отчаянные поступки, способный удивлять, – таким он запомнился.

На улице Производственной дом, где жили Тяпугины, выделялся среди других. Двухквартирный, с большими застекленными верандами, с палисадником напротив каждой квартиры. Располагался он примерно там, где сейчас находится четвертый подъезд дома №9 по этой улице.

Родителей Евгения старожилы микрорайона «Солдека» наверняка помнят. Оба работали на ДОЗ-21. Александр Павлович, мужчина небольшого ростика, коренастый, трудился в электроотделе, был электриком 6-го разряда. В отличие от мужа Нина Петровна – высокая, дородная женщина. Она начинала на заводе мастером в сушильном цехе, потом работала в конторе начальником отдела труда и зарплаты.

Познакомились они в деревне Кузнецово, куда по распределению после окончания Моршанского строительного техникума (Тамбовская область) направили Нину Пучину, молодого специалиста. Александр, уроженец деревни Селище, работал тогда трактористом в совхозе «Победа» «Там мама себе Шурика и нашла. Он был ей по плечо ростиком, но куда денешься от любви!», – рассказывал Евгений.

У Тяпугиных было трое детей: старший Виктор и двойняшки Евгений и Зинаида, которые появились на свет 11 июня 1956 года.

Тяпугины, мой брат – Николай Воробьёв, Таня и Нина Титовы, Галина Мозолина, Сергей Попов, Леонид Ратунов – вот неразлучная компания сверстников, чьё детство и отрочество проходило в совместных играх, увлечениях.

Наша улица, застроенная частными домиками, была широкая, очень зеленая. Встанешь на опилочную дорогу – за деревьями третьего дома не видать.

Так повелось, что центром притяжения подростков стал участок перед нашим домом. Летом парни сооружали высокие ворота из жердей и до позднего вечера разались в футбол. То устраивали волейбольные баталии, игры в лапту, в городки, в «чижа». Любила поучаствовать в них и я, самая младшая среди уличной детворы.

Зимой мой отец Сергей Иванович Воробьёв вместе с соседскими ребятами сооружал перед домом каток. У него для этого были сколочены специальные щиты, которыми огораживали площадку. Намораживали лёд, заливая водой из колодца, что был перед домом. Сами чистили корт от снега. Здесь мы учились кататься на коньках, сначала на «снегурках», притороченных к валенкам, потом – в доставшихся от брата хоккейных коньках. Чтобы нога не болталась, отец вставил в них обрезанные в мысках старые валенки.

Хоккей по-настоящему увлек моего брата и Женю Тяпугина. Они несколько лет играли в команде «Звезда», в старших классах выступали за сборную ДОЗ-21 вместе с мужчинами. Тренировки, игры проходили на большом деревянном корте с трибунами в несколько рядов (там сейчас стадион школы №5).

Весной, когда талая вода из леса устремлялась в поселок, проложенные перед домами канавы порой не справлялись. Между домами Тяпугиных и Титовых было свободное пространство, оно затапливалось водой, и мальчишки плавали на плотах, сооруженных из подручных средств. Летом в этом месте устраивали круговую карусель: вкапывали столбик, на него устанавливали доску, и она при помощи подшипников крутилась вокруг оси.

Помню, как Николай с Женькой решили реанимировать старый мотоцикл «Ковровец К-125», который стоял в сарае. Отец на нём ездил в Кокошилово, где в начале 50-х работал в МТС механиком. Мотоцикл долго не хотел заводиться, чихал, чадил, когда парни гоняли его по мосткам вокруг дома. И всё-таки подростки дали жизнь старой технике и затем  катались на мотоцикле по очереди.

Потом у них появилось желание научиться играть на гитаре. Купить её было не по зарплатам наших родителей, да и в условиях дефицита тех лет музыкальный инструмент не найти. Ребята решили самостоятельно сделать гитару, сколотив прямоугольный остов из фанеры, даже струны приделали, но ожидаемого эффекта не получили.

В конце 60-х для Тяпугиных выделили благоустроенную квартиру в каменных домах на ул.Менделеева. Но Женька частенько навещал старого друга. А потом наши пути разошлись. Мой брат поступил в Московский автодорожный институт – сказалось детское увлечение техникой. Евгений, к всеобщему удивлению, – в Вологодский молочный институт. Помню, моя мама Павла Константиновна, рассказывала, как сильно был не доволен его отец решением сына.

Через несколько лет мы снова встретились с Евгением. Он шел под руку с миловидной девушкой. «Моя супруга Надежда!» – гордо представил он спутницу. Непривычно было слышать это слово из уст молодого человека, обычно его сверстники свою вторую половинку называли просто – жена. Надежда – тоже сокольчанка, их супружескому союзу вот уже 45 лет. Вместе воспитали двух сыновей, подрастают шестеро внуков.

Шли годы… Судьба разметала бывших соседей по всему Союзу. От знакомых, родственников узнавали мы друг о друге. Но с возрастом берет ностальгия по местам детства и юности, по прежним друзьям. Мобильная связь помогает восстановить утраченные контакты даже … с академиками.

В последнее время мы часто стали созваниваться с Евгением. Журналистское любопытство одолевало. Меня интересовало, как его, городского мальчишку, потянуло в животноводство.

– В детстве меня на всё лето отправляли к бабке в деревню, в Тамбовскую область. Я там рос среди коров, свиней, лошадей. Лихим наездником был в своё время.

Когда окончил школу, – продолжал Евгений, – заявил отцу: пойду на зоотехника. Он матерится: … иди в политех. В политехе заочно я проучился всего полгода. Не моё это! Я хочу на зоофак! Съездил в Молочное, узнал, какие экзамены нужны для поступления. Физику, химию, биологию, русский сдал на четверки. И поступил на следующее лето. А год после школы проработал вместе с отцом в электроотделе на ДОЗ-21.

 Надо признаться, что в школе будущий академик звёзд не хватал. «Учебы и на уме не было, – признаётся, – всё в хоккей да в футбол играл». Вскользь Евгений обмолвился, что ещё в первом классе желание к учебе, к старанию было отбито недоверием учителя к нему, к маленькому ученику, к его словам и поступкам.

 Другое дело, когда он занялся любимым делом. В 1979 году по окончанию зооинженерного факультета его назначили сразу главным зоотехником в совхоз «Чернееевский» Шекснинского района.

– В моём распоряжении – мотоцикл и конь, – рассказывает Евгений Александрович. – Фермы друг от друга были за 15 км. Дорога шла лесом. Осенью, весной там только на тракторе можно было добраться или на коне. На нём я молодецки и гарцевал.

 А потом была армия. Службу проходил в Германии, демобилизовался в звании старшего лейтенанта запаса. Затем работал зоотехником на различных животноводческих комплексах в Тульской, Нижегородской областях. Преподавал в Вологодском молочном институте, Нижегородском сельскохозяйственном институте, руководил различными сельскохозяйственными предприятиями. С 1999 по 2015 год был директором Северо-Западного НИИ молочного и лугопастбищного хозяйства РАСХН, в 1999-м защитил докторскую. Работал главным научным сотрудником лаборатории молекулярно-генетических исследований и металломики в животноводстве Федерального научного центра биологических систем и агротехнологий РАН. Сейчас на пенсии, но является главным научным сотрудником Краснодарского научного центра по зоотехнии и ветеринарии.

 Живет в поселке Молочное. Оба его сына пошли по стопам отца. Сергей – доктор наук, заведующий отделом во Всероссийском научно-исследовательском институте племенного дела, младший Егор – кандидат наук в том же институте.

Имея такие заслуги, Евгений рассказывает о себе скупо, порой безрадостно. А мне хотелось позитива. На что он ответил:

 – Романтики в сельской жизни нет никакой! Никакой экзотики, сентиментальности. Там надо вкалывать с утра до вечера, что и не нравится сейчас молодежи. Ей хочется легкой жизни, на халяву.

С болью Евгений Александрович рассказывал о нынешнем состоянии российской деревни. С горечью вспоминал, как в 90-х приехал в один из районов области, а от его помощи отмахнулись: «Некогда с тобой разговаривать. Мы поехали три колхоза банкротить».

– Не торопитесь банкротить! Там же люди живут! – пытался остановить чиновников. Но кого это тогда интересовало?

– Сложно что-то доказывать, если люди никакого представления о животноводстве и сельском хозяйстве не имеют, – вздыхает Евгений Александрович. Он столько сил, здоровья потратил на эту борьбу. Всегда говорил резкую правду-матку, невзирая на регалии. И сейчас переживает, и желает, чтобы работники сельского хозяйства, добивающиеся высоких результатов в своём труде, рекордных надоев, получали заслуженные награды, чтобы труд их был оценен по достоинству, чтобы всё, что когда-то  было наработано, служило на благо народу и государству.